Expand Cut Tags

No cut tags

Oct. 21st, 2015

seringvar: (Default)

Пока эта мыль очень слаба у меня в голове. Я понимаю ее и даже где-то чувствую, что она важна и необходима для озвучивания, но какая она в реалии плохо осознаю.

Можно представить себе некое поле ответственности окружающее нас. И мы, стоящие посреди этого поля. Мы как будто чувствуем это поле вокруг себя, нутром, седьмым чувством, что-то на уровне интуиции. Очень важно перейти от этого чувства к непросто созерцание, хотя созерцание тоже этап важны, но важно перейти к осознанию данного поля и рождения между этим полем длительных отношений, системных, институциональных. Что бы нам хотелось считать это поле своим и совершать в радиусе этого поля шаги довольно смелые и свободные. Рождать в этом поле свободные коммуникации с другими людьми, рождать в этом поле коммуникации со всем, что это поле наполняет по праву.

Картинку взял здесь.

Это очень похоже на некий парк, в котором живут старики, дети на велосипедах и самокатах, роллеры, некие люди слушают классическую музыку, некие люди играют в шахматы, здесь же носятся белочки и домашние псы, а то и кошки на поводках, нагло ведут себя птицы, ворующие еду и т.д. и т.п. Все это поле ответственности, которое мы как бы прибрали под себя и чувствуем себя свободными. Любые вторжения на это поле со стороны будут восприниматься довольно агрессивно и придется доказывать и договариваться.

У меня такое ощущение, что мы ни как не можем осознать нашу ответственность через такое поле. Это поле везде, во всех отношениях. Мы себя не чувствуем в области нашей деятельности как хозяева, мы как будто пришлые. Мы не уверены и другая сторона эту неуверенность чувствует. Как будто впервые в парк пришел кто-то с картинами и красками, и он собирается начать рисовать, но не те кто на этом поле не видели художника с его мольбертом и не понимают зачем этот человек раскрывает треножник, ни сам художник не рисовал при людно в парке. Животные тоже с опаской глядят на этого человека с красками. Это все в диковинку. Полный дискомфорт. Им надо поделить ответственность, но для этого надо познать и признать друг друга.

Видимо у нас сегодня тоже самое. Мы как-то выскочили из ответственности за некое поле и пока озираемся. По старой привычке люди пытаются разобраться кто главный на поле. Т.е. есть старая привычка создавать идола и молиться ему и подчиняться его жрецам, а вроде как все разрушено и никто не требует поклоняться идолу, но так мы жили многие тысячи лет и в этом был комфорт, нужно было не договариваться, а просто молиться и жертвовать, а идол и его жрецы управляли всем. Сейчас это поле рухнуло, теперь поле выглядит по другому. Идола нет, а отношения безответственного поля остались. Или лучше сказать остались отношения поля ответственности перед идолом.

И вот тут есть жесткое разделение, одни говорят про то что нужен один идол, другие говорят про другой идол. Все друг друга чморят и мало кто понимает, что идола больше не будет и надо просто перестать искать идола. Надо приучиться жить без идола, при этом есть часть людей, которые отказ от идола тут же превратили в идола и тоже пытаются остальным заставить молиться отсутствию идола, пытаются ввести ответственность перед отсутствием идола и жрецами данной идеологии отсутствия.

И вот тут самое главное сместить акценты в ответственности, Но не переместит акценты с одного в другое. А расширить поле ответственности. Т.е. подход должен быть не точечным, как это принято в безответственном поле, а подход должен быть расширительным. Пусть с начала это будет подход доверия какому-то полю и ощущения, что это ответственность общая, коллективная, а не чья-то и что надо постоянно договариваться и сверяться и что нельзя просто уйти и дома сидеть возле компа, а ответственный что-то сделает, а что придется разрываться между компом и полем деятельности, что бы сделать что-то и опять договориться и это будет все на расширение, но на расширение всех. Вот тут вру, на расширение довольно значительной части людей, потому что отказ от ответственности и от желание договориться будет все время пробиваться в части. Но есть уверенность, что всегда будет часть, которую убеждать не надо, он сам быстро шагнет и сделает, потому что это нужно и ему и мне и это наше поле не для ответственности одного, а наше общее поле ответственности.

У меня такое ощущение, что мы не понимаем, что битва не между идолами, а битва между точечным подходом к ответственности, беспрерывно рождающем безответственность, и между расширенным подходом, когда ответственность начинает постепенно охватывать все большее и большее число людей. И задача у тех, кто получает власть не начать управлять хорошо, хорошо управлять никто никогда не сможет, а разделять управление, запускать все управленческие процессы так, что бы неудача становилось общей болью и общий стремлением вырваться из неудачи, а не заканчивалась поиском виновного, и потом поиском нового идола, который опять будет возноситься для небес лишь для того, что бы потом свалить на него неудачу.

Так что ближайшая задача не искать виновного и искать очередного правого, что бы лепить из него идола, а попытаться все же научиться разделять поле ответственности. Потому что человек — это и есть то поле ответственности, которое он считает своим, но не только, еще в человечность входит способность помочь другим ощутить свое поле ответственности, а не сбежать от него или отдать его другому. Это очень похоже на хороших родителей, не рвать ответственность на себя, быть ответственным и помогать другим в ощущении ответственности.

seringvar: (Default)

Вы знаете почему на спидометре обязательно выставляют цифру о пройденных километрах? Водителю важно знать когда менять масло, сколько он тратит бензина на 100 км и конечно же когда надо быть готовым к серьезным поломкам, а то и продаже машины. Почему первое что делают нерадивые продавцы - это скручивают спидометр. Можно обмануть покупателя. Можно продать ему хлам, на котором он долго не проедет и начнет платить за обман из своего кармана.

Картинку взял здесь.

У меня сегодня все большая уверенность, что кто-то очень хочет лишить людей в стране знаниях о той стране на которой они едут. То там, то тут возникают разные правовые конструкции, которые постепенно отключают информацию о стране. Самое интересно, что если бы они изымали информацию только из публичной сферы, я бы тогда понимал, что вот водитель не хочет пугать пассажиров страшной информацией об автомобиле и пройденной им дороге. Так нет, вводятся нормы закона, которые просто заставляют слепнуть самих государственных служащих в отношении очень важной информации об экономике и об обществе. Закрыть информацию о собственности. Ладно обществу закрыли информацию, но ведь теперь даже за деньги не возможно будет узнать ничего. Покупка - как кот в мешке. Вся сфера частных сделок будет управляться в слепую. Экономисты быстро обратили на это внимание. Где-то, кто-то будет знать о собственности, а основные управляющие сделкой, т.е. покупатель - будет в полном неведении.

Тоже самое происходит с НКО. Общественные организации были открыты для всех, в том числе для чиновников. Ввели закон об "иностранных агентах", теперь многие общественные организации предпочли закрыться. Да, у них не будет денег, но ведь они же будут продолжать свою деятельность и о ней ничего не будет известно. Это станет самой закрытой сферой активности. Ослепли сами же чиновники.

Тоже с налоговой. Мне жалуется знакомый юрист работающий в области малого бизнеса. Очень много появилась норм направленных против малого бизнеса, для его обхода малый бизнес просто ушел в тень или увел большое число своих действий в тень. Юрист удивляется, только более менее стал малый бизнес открытым и стал привыкать к открытость, а тут опять запреты посыпались. Бегство и опять государство даже не представляет что там происходит. Ведь в тени идет своя движуха, но государству ничего не известно.

Главное, что намечается еще целая серия запретительных законов, которые просто заставят закрыться, уйти в тень целые сектора общественной и экономической жизни. Сейчас старики-работающие тоже собираются сваливать из открытых сфер.

Здесь проблема не в том, будет ли управляема машина под названием Россия? Вопрос в том, что мы должны, похоже, забыть о так называемой длительной управляемости. А длительная управляемость связана только с открытостью. Никто не спорит, что бы существовали сферы закрытые от публичности, но как только в голову законодателю приходит идея новых запретительных мер, тут же должны вестись глубокие раздумья о том, как эта запретительность влияет на открытость процессов в стране, а значит и на управляемость.

В Древней Греции одно время была такая веселая традиция. Тот кто хотел прийти с какой-то законодательной инициативой, должен был сообщать ее публично, натянув на шею петлю. И в случае, если законопроект не поддерживался, инициатор закона должен был тут же быть повешен. Мне иногда кажется, что нам очень сильно не хватает такого закона. Потому что запретительность выталкивает из области длительной управляемости все большее и большее число активных сограждан, а там за горами и выталкивание их из области общей управляемости. А это уже не шутки.

seringvar: (Default)

Мне позвонили друзья из Украины: мол, куда-то к вам в Комивезут Геннадия Афанасьева. Я не понял: "А кто такой Афанасьев?" Стало стыдно, что я не в курсе. Меня просветили - политзек. Потом через знакомых обратился адвокат Афанасьева и сказал, что хотел бы узнать, как везли Афанасьева и где он вообще находится.

Стал выяснять - точно, у нас в Коми, прямо под боком, в ИК-25. Извещаю колонию. Едем с Николаем Николаевичем. Подходим к колонии: работники сразу говорят, что Афанасьев неразговорчив, общаться не хочет. Ладно, не захочет - уйдем. Думал, что политзек - это такой крутой и убежденный парень.

Приводят в штаб паренька небольшого роста. Смотрит недоверчиво. Показываем удостоверения ОНК. И паренек сразу стал рассказывать подробно о своей поездке из Ростова-на-Дону с пересадками в Воронеже, Ярославле и Ухте. Время в пути до ИК-25 в Сыктывкаре составило почти 34 дня. Я уже привык, что у нас долго возят заключенных. Здесь тоже путь немалый получился. Обсуждаем, сколько человек было в купе вагонзака, питание, вода, тепло, постель, туалет. Все по обычной схеме. Условия нормальные, особых отклонений немного. Один раз сломался бачок с водой, но всего на несколько часов. Питание - сухой паек. Переполнения не было, большую часть пути ехали в 7-местном купе вдвоем. Постель не давали, поэтому, когда въехали в северную часть России, стало холодно. Зато на юге было очень душно и жарко.

Разглядываю Геннадия. Держится не заносчиво, еще не пропитался уголовной субкультурой. На руках и на шее видны наколки. Понимаю, что наколки - молодежные.

Обсуждаем, как в каждом перевалочном городе доставлялись в СИЗО и обратно в вагонзак. Давки опять не было. Отсеки были нормальные, не переполненные. В основном возили на больших машинах. Говорим о каждом СИЗО - тоже переполнения не было. Долгое приходилось ждать обыска.

Вдруг Геннадий вспоминает, что, когда он выходил на этап из Ростова-на-Дону, работники СИЗО его пугали, говорили, что ему будет плохо. Ничего, вроде нормально проехал. В ходе беседы выясняется, что с ним уже здесь, в Коми, беседовал оперативник и порекомендовал не обсуждать его дело. Также Геннадий пожаловался, что почему-то обсуждают все время его гражданство. Сам он считает себя гражданином Украины, зачем идет это обсуждение - не понимает.

Заканчиваем разговором про Сыктывкар. Посажен в ШИЗО за найденное лезвие. Уверен, что лезвие подкинуто. Находится в шестиместной камере. С ним еще три человека. Одежду выдали по виду новую. Разглядываю. Штаны велики, он вынужден подвязывать их по бокам. Снизу штаны порваны. На робе нет пуговиц, что само по себе является нарушением. Ватник новый, вроде по виду теплый. Теплая шапка-ушанка. На обувь жалоб нет.

Выясняем, есть ли еще у него какие-то жалобы. Он говорит, что ему вроде должны дать свидание. Спрашиваем у начальника колонии. Ответ короткий: "Пусть пишет заявление". Геннадий уходит. Обсуждаем с начальством колонии одежду Афанасьева, нам говорят, что вещи будут сменены, что, мол, подменный фонд очень слабый. Уходим из колонии.

Едем в машине из колонии и обсуждаем с напарником личность Афанасьева. По его делу мало что нам известно, мы даже не знаем, что у него за срок и за что он его получил. Смеемся - настоящие общественные контролеры. Потом Николай Николаевич говорит, что зря они так с ним, выкуют из него настоящего заключенного. Он только укрепится и станет сильнее. Уже сейчас видно, что постепенно субкультура заключенных начинает потихоньку проникать в него. Сделают они из него икону и борца, потом сами будут расхлебывать - пацан же совсем.

Profile

seringvar: (Default)
seringvar

April 2017

S M T W T F S
      1
23 4 567 8
9 10 11 12 13 1415
16171819202122
23242526272829
30      

Most Popular Tags

Style Credit

Page generated Oct. 14th, 2025 11:39 am
Powered by Dreamwidth Studios