Мы просто все привыкли быть чьей-то собственностью

И более ничего. Человек либо чувствует себя чьей-то собственностью, либо отказывается от этого. Согласие быть собственностью - это естественное чувство человека. Он хочет, он ищет, он находит и вот уже им распоряжаются и он счастлив от того, что им обладают. Как домашнее животное. Оно хочет что бы кто-то о нем заботился.

Сегодня мы продолжаем очень древнюю битву за то, что бы люди перестали считать себя собственностью. Именно так. Мы бьемся не за освобождение рабов, не за освобождение тела людей. Тело уже давно свободно. Мы ведем борьбу с желание людей быть собственностью. С тем самым духом, который пропитывает нас. Все кругом измениться, и даже свобода нас примет в объятие, а рабство окажется страшным магнитом и опять утащит нас за собой. Оно тянет нас, рисует нам радужные картинки рабства. Даже нет, не рабства, а принадлежности, нужности. У меня есть хозяин и я счастлива. Счастья от наличия хозяина.

Мы давно уже телом стали свободны, но нас покупают так как будто мы не свободны, а так же продолжаем находится в рабстве. Мы согласны с любыми условиями покупки, как будто продаем не свой труд, а все давно уже продано. А потом нам говорят, что наше тело и наш труд нам не принадлежит и нам не платят, или платят не столько, сколько было обговорено ранее и мы не хотим идти в суд потому что мы продолжаем не просто не быть свободными, а мы продолжаем считать себя чьей-то собственность. Если хозяин обманул нас, значит хозяину так нужно. Если хозяин не кормит нас, то значит хозяину виднее. Самое страшное остаться без хозяина.

Мы собственность. Нам сказали, что мы свободны, и мы стали вроде свободны, но все равно внутри нас живет собака ищущая своего хозяина. И мы радуемся, когда люди вокруг нас совершают самостоятельные шаги и совершают ошибки. Мы смеемся над их ошибками, не потому что они ошиблись, а потом что они попытались жить без хозяина.

Вера в наличии на свете хозяина ждущего нашего подчинения - это то, что может похоронить нас окончательно. Нас не надо покупать - мы и так уже бесплатно продались любому, кто заглянет нам в глаза и улыбнется, кто потреплет нас по загривку. Мы тут же побежим и тут же начнем охранять хозяина. И не важно, что хозяин плохо с нами обходится и не пускает в дом и даже во двор. Мы будем мокнуть на улице и скромно бежать за ним в след. Мы ему не нужны, но он нужен нам. И не важно что скоро мы сдохнем от холода и голода, мы до конца своих дней будем верить, что у нас есть хозяин. Потому что свобода - это когда я не хочу хозяина.

Бунтарь как норма

Сегодня у Андрона Кончаловского наткнулся на хорошую мысль "Легко видеть, что в истоках всех отраслей творческой деятельности человека лежит недовольство существующим". Еще более расширил бы мысль. Недовольство - это и есть по сути своей прогресс. Вы как бы задаете вопросы, там где никто не хочет задавать вопросы. Вы отвергаете то, что все конфессионально признали нормой. Вы как бы выходите из потока несущего всех, или хотя бы останавливайтесь в нем. Отказывайтесь от социального ветра, который дует в ваш парус и несет куда-то в неизвестно, но несет и ничего не надо делать.

Социальная роль человека недовольного существующим и есть по сути самая эффективная социальная роль. Та религия, то социальное устройство, которое включает в себя этику социально недовольного обрекает себя на прогресс. Такая этика сама по себе разрушительна для социального устройства, но по сути своей она основа стабильного обновления и роста. Как это примирить разрушительность и стабильный рост? Как это свести в одном социальном заказе?

Хотите мятущуюся душу - забудьте о стабильности роста. Хотите стабильность роста ищите мятущуюся душу. Ну вот так это выглядит. Самое интересно, что именно в бредовые идеи мятущихся душ вкладываются самые рациональные прогрессисты. Именно в этом союзе есть рост. Вкладываться в стабильность не возможно. Любое вложение в стабильность - это вложение в смерть. Осознание, что именно не стояния сущего помогает отказаться от бредовой идеи возможности стабильности.

И это не про политику или экономику. Это все про культуру. Культура не терпит застоя. Культура - это условие прорыва. Как и наука - это условие прорыва. Забудьте о возможности науки или культуры, когда все кругом социально и экономически спокойно. Это миф, что можно жить в эпоху социального спокойствия. Можно воспринимать происходящее вокруг как эпоху социального спокойствия, как эпоху социального достатка, как эпоху социального развития. Эпохи — лишь то, что мы по поводу них понимаем и хотим считать таковыми. Социальные вызовы — это норма эпох и можно им сопротивляться и мечтать о мифе спокойствия, а можно научиться жить с социальными вызовами, жить, считая их чем-то само собой разумеющимся, хоть социальные вызовы глобальные, хоть социальные вызовы частные. Ибо частный социальный вызов — это ничто иное как социальная роль недовольного, бросающего вызов миру стоящему вокруг, недовольного тем, что все считают нормальным.