Как будет выглядеть Россия после Путина?

Свергание и созидание - эти две бинарные оппозиции всегда идут рука об руку и порознь быстро погибают. Нельзя создать не свергая, нельзя свергать не созидая. Именно поэтому у меня возникает вопрос о том, а осознают ли люди, которые собираются свергать что они будут строить или свержение идет ради свержения, ради того, что бы сменить элиту, ради того что бы получить доступ к ресурсам. Что мы конструируем вместо свергаемого. Как это должно выглядеть, то что мы собираемся строить после. Или "весь мир насилья мы разрушим, до основания, а за тем, мы наш новый мир построим", а как будет выглядить этот новый мир нам не ведомо.

Иллюзия нового мира - это реально иллюзия, которая, как и любое свержение "пожирает своих детей", или это некая реальная конструкция? Мне рассказывали поляки, что когда у власти в Польше были фашисты, то поляки создавали свои университеты в подполье и вырабатывали в этих университетах свою конституцию, свои новые законы, тоже продолжалось и при СССР. Они ждали тот момент, когда Польша опять станет свободной страной и можно будет все эти конструкции, все эти новые законы, новую конституцию Новой Польши, применить в жизни и начать жить по новому. Все время немецкой, а потом советской оккупации, они делали свое будущее. Мир менялся, а они верили в свободную Польшу, но вместе с верой конструировали будущую Польшу. Не просто желали смены, а знали на что они хотят поменять то, что им ненавистно.

Как будет выглядеть Россия после Путина, как будет выглядеть Россия, когда можно будет опять начать реформы и что-то менять к лучшему. Как будет выглядеть полиция, как будет выглядеть армия, как будет выглядеть ФСБ, как будет выглядеть телевидение, как будут выглядить суды, как будет выглядеть законодательное собрание, как будут выглядеть отношения центра и регионов, как будут выглядеть налоги, как будет выглядеть банковская система, как будет выглядеть сельское хозяйство... Множество, множество вопросов. Нельзя будет все отвергнуть как большевики в 1918 году, потому что на место отвергнутого вырастет не что-то новое и прекрасное, а вырастет что-то еще более страшное и беспощадное. На месте жандармерии - кровавое ВЧК. Надо думать.

Нам надо понять, что требует смены, требует реформы, а с чем можно повременить, что можно считать удачными изменениями не требующими радикальной смены. Где те самые точки предъявления, на изменение которых нынешняя власть не пойдет никогда, а где те точки по которым можно договориться и добиться изменений. И здесь надо четко определиться - нам нужна смена элит, или нам нужна комфортная Россия.

Рождественское посещение спецприемника и СИЗО№1

6 января мне звонит Эрнест и напоминает, что мы хотели 7 января зайти в спецприемник, заключенных поздравить с рождеством. Вот уж действительно верующий человек. В рождество надо думать не о себе, а о тех, кому плохо в этот волшебный день. Подаю заявку. В УМВД Сыктывкара узнаю, что в спецприемнике 25 заключенных. Добрый голос из телефона сообщает, что скорее всего будет больше. Звоню Ирине Виноградовой. Она согласна идти со мной в спецприемник, но сообщает, что в СИЗО №1 сидят пожизнено осужденные Пулялин и Коростылев, их бы тоже надо проведать. Соглашаюсь. Подаю заявку и в ГУФСИН.

Утром 7 января закупаю 15 вафельных тортов и чай. Еду в спецприемник. Заходим с Ириной. У входа с спецприемник стоит девушка и курит, в руках пакеты. Пытается передать передачу и взять какие-то документы. Мы проходим. Дежурный нас пускает внутрь. В спецприемнике 39 заключенных. Делим торты по количеству камер и по колоичество сидельцев. Один торт откладываем для СИЗО. Заходим в камеры. Люди удивлены нашему заходу. Жилаем сидельцам, что бы мир был  к ним более благосклонным и что бы они так же были более благосклоннык к миру. Почти из всех камер выходим под улыбки сидельцев. В камере для иностранцев только один литовец, по которому мы судимся. Даем ему торт, желаем свободы. Уходим. Я расстраиваюсь, что не можем оставить торт для работников. Это плохо. Но сколько купили, столько купили.

Выходим на улицу. Тепло. Снег. Девушку за документами пустили. Она берет документы, но на ее просьбу о передаче отказ. Идиотское правило, что передачи нельзя передавать в выходные и праздничные дни. В рождество то можно было.

Едем в СИЗО. Вход в СИЗО огражден противотанковыми ежами. Какая-то идиотская система отгораживания от мира. Чего они боятся? Заходим. Нас уже ждут. Проходим в режимный корпус. Нам говорят, что мы можем говорить только через кормушку. Открывают кормушку. Первый с кем мы говорим - это Коростылев. Он много рассказывает о проблемах. Не выдают вещевое довольствие, не отправляют жалобы, нет того питания, которое им давали в колонии для пожизненников. Я вижу сквозь окно кормушки одиночную камеру. Коростылев ходит в робе, на спине надпись "Пожизненный". Ему мешают справлять молитвы. Он стал мусульманином, ему нужно знать время молитвы, часы у него забрали. Книги религиозные, которые пришли по почте не выдают. Все равно мы поздравляем его с Рождеством.

- Он мусульманин - говорит мне охранник
- Ничего, все мы люди - отвечаю я

Закрывает кормушка, мы идем дельше. Идем по коридорам. В коридорах много надзирателей. Праздник, а работа тюрьмы продолжается своим чередом. Нас подводят к камере с Пулялиным. Кормушку открывают. Беседую. Ирина пишет все на что жалуется заключнный. Опять жалобы на то, что жалобы не отсылают, опять выясняем, что квитанции за жалобы не вручатся залюченным, администрация СИЗО игнорирует приказы руководства. От заключенных требуют отсылать жалобы в своих конвертах, а у заключенных конвертов нет. Жалобы не уходят. Пулялин почти не жалуется. Черная майка, на груди крестик. Камер не насколько человек, но Пулялин в ней один. Отдаем часто вафельного торта и чай в пакетиках. Поздравляем с Рождеством. Уходим. Коридоры, коридоры.

Заходим в дежурку, пишем замечания в журнал замечаний. Получется где-то 10 замечаний. Выходим на улицу. Идет снег. Едем.

- Ну вот, доброе дело сделали - говорит Ирина.
- Да уж - отвечаю я.

Сходил на стадион, на Ыбицу.

Народу было не много и это радовало. Сначало пришел с детьми. Посмотрели фигуристов. Я не большой поклонник, но близким очень понравилось. После первого выступления Ягутина часть зрителей рванула к выходу. Валил снег. Полиции было очень много - я поражен этим. Ну очень много! Молодежи много - вот уж кто искренне радовался каждому прыжку и коленцам фигуристов. Дети замерзли и мы тоже ушли со стадиона.

Попозже опять пришел уже с только со взростлыми родственниками. Посмотрели на группу толи "стрелки", толи "белки", толи "мелки". Все так же валил снег. Но тут же рядом с тремя девочками на сцене катались фигуристы, там шел мастер класс. Это мне очень понравилось. Я просто был в восторге. Куча детишек и маститые дяди и тети им показывали разные фигуры и дети добросовестно делали. Простоял завороженный почти час и пошел домой после ухода фигуристов.

Очень радовало, что народа на стадионе было не много. Мне показалось, что ребята на входе, которые в первый раз смотрели наши билеты даже были рады, что мы заходим. Они не смотрели, что билетов было меньше чем людей. А во второй заход вообще уже всем было наплевать есть билеты, нет билетов - заходи. Но нужно было пройти через строй из 10 полицейских.

Праздник получился не плохой, но население похоже не поддержало этот праздник, жаль, может быть из-за того, что было платно, может из-за того, что полиции было слишком много. Сами полицейские были очень вежливые и улыбчивые.