![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Круглый, круглый стол
Apr. 21st, 2010 11:34 pmСегодня устал как Собака... Еле дополз домой и сидел несколько минут в тупости, ничего не мог делать. Весь день болела голова.
Сначала множил материалы для круглого стола. Потом поехал за экспертами в гостиницу, нашел их в парикмахерской. Гефтер стригся. Пошли в кафе и обговорили, что и как будет на столе. Потом пошли во Авалон. На дверях надпись "Конференция по проблемам реформирования милиции".
Фото возле "Авалона"
Поднялись на второй этаж - там уже Павел Валентинович Паташел и Саша Щиглев - пришел сам. Потом стали подходить другие. В конце концов заняли все места за столом. Понял, что очень тесно и очень не комфортно, потому что все сидят слишком близко друг к другу. На столе были представители Общественной палаты, Общественной наблюдательной комиссии, Следственного управления прокуратуры, Верховного суда, Общественного совета при МВД Коми и наши мемориальцы. От МВД прислали самого низового сотрудника пресс-службы. С таким же успехом можно было просто поставить стул и накрыть его милицейским кителем. На фоне только что прошедших слушаний в Перми, где реформу обсуждать приходил сам начальник ГУВД, мы выглядели убого. Дальше, по ходу, подошла депутат сыктывкарского совета Пальшина.
Разговор получился неплохой. Обсуждали реформу милиции больше двух часов. Основным ответчиком на все вопросы по милиции был Паташев. Вопрос шел к мальчику из пресс-службы МВД, мальчик хлопал глазами, а Паташев тут же отдувался. Правда отдувался очень качественно. Из всей беседы стало ясно, что милиция реально боится реформы. Милиционеры понимают, что это может очень плохо закончиться для многих милиционеров. Увы наша милиция не верит в то, что власть сможет их пристроить после увольнения или дать какие-то социальные гарантии. По поводу целей реформы схлестнулись в непонимании того, что милиция должна умерить борьбу с преступностью, а должна в приоритете к защите населения. Ну ни как не хотят милиционеры снимать погоны, ни как не хотят отказываться от вертикальности исполнения приказов, ни как не хотят быть исполнителями заказа населения. Все продолжается видение милиции, как прокладки между властью и населением. Не как прокладка между добропорядочными людьми и преступниками. До этого дойти тяжело. Так же тяжело уясняли, что оценка работы милиции должна быть не только на основании раскрытых и пресеченных преступлений, что этот путь гибельный, потому что милиция будет каждый день мечтать не о безопасных улицах, а о наращивании количестве раскрытых преступлений. Т.е. рост преступлений для милиции, получается на руку.
Эксперты московские оказались очень довольны тем, что им здесь были подкинуты некоторые идеи очень качественные. Но я для себя сделал вывод, что мы здесь в провинции все еще верим, что основные решения принимаются без нас где-то там далеко в Москве и в связи с этим просто машем рукой, хотя реально можем влиять на результат.
В зале были 5 журналистов: "Республика", БНКоми и "Красное Знамя", а так же два фотографа.
После круглого стола пошли пообедать и поехали на бриффинг. Ну все таки не каждый день в Сыктывкар прилетают члены совета при Президенте РФ. Увы, не смотря на широкий обзвон СМИ, пришли только два издания. Брифинг, тем не менее, оказался очень плодотворным. Удалось поговорить об очень сложных вещах возможности реформы и тому почему правозащитники именно так смотрят на реформу милиции.
После брифинга решили смотаться к нам в офис. Здесь вдруг выяснилось, что завтрашний поход приехавшего социолога, который готовит для ОНК России инструменты исследования мест заключения, в места лишения свободы под угрозой. Поехали с Валентином Михайловичем в ГУФСИН. Подали бумаги. УФСИНовцы сразу на меня наехали. Почему у вас маркировка документов разная. Одни уведомления о посещениях на одних бланках, другие уведомления о посещения на других бланках. Где единообразность. Ну вот ни как не хочется воспринимать, что мир может быть разным.
Одна из работниц быстро поняла, что Гефтер влиятельная фигура и сразу стала обращать его внимание на закон об общественных наблюдательных комиссиях, что мол надо то доработать, это доработать. Очень хороший спор вышел по поводу уведомления о посещении мест лишения свободы.
- Надо обозначить время за которое можно подавать уведомление.
- А зачем, ведь это уведомление.
- А обеспечить вам охрану.
- Но ведь ничто не угрожает.
- А мы должны позаботиться.
И ведь все все понимают, что для другого им нужны эти уведомления и что охрана здесь ни причем. Поговорили о разгильдяйстве правозащитников, о том, что часто сами виноваты, что не умеем работать с властью, что не обязательны, что многое, что обещаем не делам, все выходит в пар... В общем разговор получился длинный и сложный.
В конце концов узнали, что Карелин должен принять решение самостоятельно по поводу посещения социолога и будет это возможно только завтра. Я жутко расстроился и из-за того, что мы сами протянули с подачей документов в ГУФСИН и из-за того, что ГУФСИН не сразу идет на встречу.
Вышли из ГУФСИНа, а мне жутко стыдно перед Гефтером... Единственное, что скрасило мое неудоство, это то, что я ему показал наш памятник памяти репрессий. Солнце светит, тепло.
Дальше, прихватив Асмик, которая, удивившись нашим ценам в дамском салоне наводила красоту пока мы по ГУФСИНам шлялись, решили пройтись по городу. Валентин Михайлович Гефтер первый раз в Коми. Я рассказывал про церкви, про купеческие дома, про то какие дома были уничтожены, что на их месте построили. Зашли в первую поликлинику и я показал, на ее примере, как изнутри устроен купеческий дом. На площади постояли возле Ленина и я объяснил в чем ценность для коми этого памятника и почему на нем написано "Ленину от Коми Народа". Спустили к реке - она стоит. В парке молодежь пьет пиво и матерится. Ходят двое бедных милиционера и как-то пытаются с этим всем бороться. Дальше пошли к МВД. Тут гостей удивило, что на коми языке "внутренних дел" звучит очень весело.
После прогулки пошли поесть в кафе и долго говорили и о реформе и о дальнейшей работе. Сидели три часа. Разговор был очень сложный и долгий, а я все больше погружался в грусть... от того, что так сложно все менять и поворачивать к людям.
Сначала множил материалы для круглого стола. Потом поехал за экспертами в гостиницу, нашел их в парикмахерской. Гефтер стригся. Пошли в кафе и обговорили, что и как будет на столе. Потом пошли во Авалон. На дверях надпись "Конференция по проблемам реформирования милиции".
Фото возле "Авалона"
Поднялись на второй этаж - там уже Павел Валентинович Паташел и Саша Щиглев - пришел сам. Потом стали подходить другие. В конце концов заняли все места за столом. Понял, что очень тесно и очень не комфортно, потому что все сидят слишком близко друг к другу. На столе были представители Общественной палаты, Общественной наблюдательной комиссии, Следственного управления прокуратуры, Верховного суда, Общественного совета при МВД Коми и наши мемориальцы. От МВД прислали самого низового сотрудника пресс-службы. С таким же успехом можно было просто поставить стул и накрыть его милицейским кителем. На фоне только что прошедших слушаний в Перми, где реформу обсуждать приходил сам начальник ГУВД, мы выглядели убого. Дальше, по ходу, подошла депутат сыктывкарского совета Пальшина.
Разговор получился неплохой. Обсуждали реформу милиции больше двух часов. Основным ответчиком на все вопросы по милиции был Паташев. Вопрос шел к мальчику из пресс-службы МВД, мальчик хлопал глазами, а Паташев тут же отдувался. Правда отдувался очень качественно. Из всей беседы стало ясно, что милиция реально боится реформы. Милиционеры понимают, что это может очень плохо закончиться для многих милиционеров. Увы наша милиция не верит в то, что власть сможет их пристроить после увольнения или дать какие-то социальные гарантии. По поводу целей реформы схлестнулись в непонимании того, что милиция должна умерить борьбу с преступностью, а должна в приоритете к защите населения. Ну ни как не хотят милиционеры снимать погоны, ни как не хотят отказываться от вертикальности исполнения приказов, ни как не хотят быть исполнителями заказа населения. Все продолжается видение милиции, как прокладки между властью и населением. Не как прокладка между добропорядочными людьми и преступниками. До этого дойти тяжело. Так же тяжело уясняли, что оценка работы милиции должна быть не только на основании раскрытых и пресеченных преступлений, что этот путь гибельный, потому что милиция будет каждый день мечтать не о безопасных улицах, а о наращивании количестве раскрытых преступлений. Т.е. рост преступлений для милиции, получается на руку.
Эксперты московские оказались очень довольны тем, что им здесь были подкинуты некоторые идеи очень качественные. Но я для себя сделал вывод, что мы здесь в провинции все еще верим, что основные решения принимаются без нас где-то там далеко в Москве и в связи с этим просто машем рукой, хотя реально можем влиять на результат.
В зале были 5 журналистов: "Республика", БНКоми и "Красное Знамя", а так же два фотографа.
После круглого стола пошли пообедать и поехали на бриффинг. Ну все таки не каждый день в Сыктывкар прилетают члены совета при Президенте РФ. Увы, не смотря на широкий обзвон СМИ, пришли только два издания. Брифинг, тем не менее, оказался очень плодотворным. Удалось поговорить об очень сложных вещах возможности реформы и тому почему правозащитники именно так смотрят на реформу милиции.
После брифинга решили смотаться к нам в офис. Здесь вдруг выяснилось, что завтрашний поход приехавшего социолога, который готовит для ОНК России инструменты исследования мест заключения, в места лишения свободы под угрозой. Поехали с Валентином Михайловичем в ГУФСИН. Подали бумаги. УФСИНовцы сразу на меня наехали. Почему у вас маркировка документов разная. Одни уведомления о посещениях на одних бланках, другие уведомления о посещения на других бланках. Где единообразность. Ну вот ни как не хочется воспринимать, что мир может быть разным.
Одна из работниц быстро поняла, что Гефтер влиятельная фигура и сразу стала обращать его внимание на закон об общественных наблюдательных комиссиях, что мол надо то доработать, это доработать. Очень хороший спор вышел по поводу уведомления о посещении мест лишения свободы.
- Надо обозначить время за которое можно подавать уведомление.
- А зачем, ведь это уведомление.
- А обеспечить вам охрану.
- Но ведь ничто не угрожает.
- А мы должны позаботиться.
И ведь все все понимают, что для другого им нужны эти уведомления и что охрана здесь ни причем. Поговорили о разгильдяйстве правозащитников, о том, что часто сами виноваты, что не умеем работать с властью, что не обязательны, что многое, что обещаем не делам, все выходит в пар... В общем разговор получился длинный и сложный.
В конце концов узнали, что Карелин должен принять решение самостоятельно по поводу посещения социолога и будет это возможно только завтра. Я жутко расстроился и из-за того, что мы сами протянули с подачей документов в ГУФСИН и из-за того, что ГУФСИН не сразу идет на встречу.
Вышли из ГУФСИНа, а мне жутко стыдно перед Гефтером... Единственное, что скрасило мое неудоство, это то, что я ему показал наш памятник памяти репрессий. Солнце светит, тепло.
Дальше, прихватив Асмик, которая, удивившись нашим ценам в дамском салоне наводила красоту пока мы по ГУФСИНам шлялись, решили пройтись по городу. Валентин Михайлович Гефтер первый раз в Коми. Я рассказывал про церкви, про купеческие дома, про то какие дома были уничтожены, что на их месте построили. Зашли в первую поликлинику и я показал, на ее примере, как изнутри устроен купеческий дом. На площади постояли возле Ленина и я объяснил в чем ценность для коми этого памятника и почему на нем написано "Ленину от Коми Народа". Спустили к реке - она стоит. В парке молодежь пьет пиво и матерится. Ходят двое бедных милиционера и как-то пытаются с этим всем бороться. Дальше пошли к МВД. Тут гостей удивило, что на коми языке "внутренних дел" звучит очень весело.
После прогулки пошли поесть в кафе и долго говорили и о реформе и о дальнейшей работе. Сидели три часа. Разговор был очень сложный и долгий, а я все больше погружался в грусть... от того, что так сложно все менять и поворачивать к людям.
