Война классики и новации

Мы живем в эпоху войны сланцевой нефти и нефти классической. И Россия здесь ни при чем. Спад цены на нефть определяется тем, что страны владеющие высокими технологиями могут добывать сланцевую нефть, но ее себестоимость выше классической нефти, а страны сидящие на линзах с классической нефтью оказались морально не готовы к технологическим прорывам и мечтали задавить сторонников высоких технологий большим числом добытой классики.

Это такая очень-очень известная технология монополиста. Он заваливает рынок товаром, что бы низкие цены убили всех конкурентов. Это цель, которую сегодня преследуют владельцы классической нефти. После 40 долларов за барель сланцевую нефть добывать не выгодно, а значит сторонники новых технологий разоряться и рынок нефти рухнет в руки классиков, а они то уже его попилят. Надо только дожать, надо только снижать цену на нефть даже себе в ущерб. Снижать, снижать, снижать. Ну что бы вообще копейки стоил.

Но здесь есть еще одно "НО". Дело в том, что должен быть запас прочности у стран владельцев классики. Это и экономический, и социальный и политический. Есть ли такой запас прочности? Ведь падение цен на нефть - это удар по доходам населения. Выдержат ли они такое давление. Ведь дорогая нефть приучила к роскоши, к баловству. Выдержат ли такое давление элиты, тоже приученные к безумным тратам. Тут степень доверия населения к власти должна быть довольно высокой, тут нужен большой социальный капитал. Т.е. если затягивают пояса, то все затягивают пояса.

И еще одно "НО". Есть ли запас прочности у сторонников новых технологий. Т.е. возможна ли ситуация, когда новые технологии в сланцевой нефтедобыче под давлением классики, приведут к снижению себестоимости добычи сланцевой нефти. Есть ли то место куда можно будет отступать новаторам. Сегодня в СМИ прозвучала фраза, что нефть в цене может рухнуть до отметки 20 долларов за барель.

Мы живем в эпоху, когда через призму ресурсодобычи можно разглядеть войну новых технологий и старых технологий. В истории таких воин было много, не всегда новые технологии побеждали, не всегда выигрывала классика.

А мы лишь стоит на окраине конфликта и до нас долетает гул далекого боя.

Бессмысленные ограничения в здании Эжвинского суда

Позавчера ходил в Эжвинский суд. Так как на судебном заседании я не понадобился, то все время в суде провел в коридоре. Там обнаружил вот такой шедевр юридической и менеджерской мысли.

Особенно восхищает строчка про запрет на пользование средствами связи в здании суда, при этом данный запрет с моей точки зрения вообще не разумен, поскольку не понятно на что он направлен. Но последствия этого запрета еще больше восхищают. Во-первых на этаже все время стоит судебный пристав и занимается только тем, что ходит и мешает всем участникам судебных процессов говорить по телефонам. Все это превращается в череду конфликтов в коридорах суда.

При мне произошел наиболее яркий конфликт. В коридор зашел полицейский, который сопровождал, задержанного к судье. Так как это был какой-то мелкий хулиган, то все происходило в коридоре. Полицейский заводил задержанного к судье, выходил, потом опять заводил. Потом возникла какая-то заминка и полицейскому понадобилось обсудить проблему со своим напарником, который был за пределами суда. Полицейский достал сотовый и стал обсуждать что-то с напарником. Это был явно служебный разговор. Но тут к полицейскому подскочил пристав и начал требовать прекратить разговор или спуститься в низ, встать перед входом и там вести разговор в специально отведенной резервации. Полицейский посмотрел на пристава как на сумасшедшего. Явно что он не имел право оставлять задержанного в коридоре одного, явно что он ждал, что сейчас из кабинета судьи выйдет кто-то и сообщит нечто важное для полицейского и для дела по которому он прибыл в этот суд, явно что нужно было договориться с напарником о чем-то важном. Но пристав был непреклонен и требовал прекратить разговор.

Я в тот момент понимал какие чувства испытывает полицейский к приставу. Пристав, похоже, тоже понимал, что он выглядит по идиотски, запрещая человеку выполнять его государственную службу. Но что мог поделать пристав. Где-то в недрах суда сидела голова, которая придумала этот нелепый запрет на пользование мобильной связью во всем здании суда. При этом надо отметить, что такой запрет изобретен только в Эжвинском суде, в других судах Сыктывкара такого запрета нет.

Самое важное, что так и не понятен смысл этого запрета. Если писавший этого подразумевал, что люди, находящиеся в коридоре суда, не должны шуметь, разговаривая по телефону, то тут он явно прогадал. Я лично, дожидаясь суда, наблюдал несколько сцен, когда участники процесса обсуждали довольно громко предстоящее судебное заседание, или обсуждали прошедшее судебное заседание, а пристав стоял рядом и замечания не делал. Видимо дело не в шуме. Мало того, в один момент коридор суда опустел и наступила полная тишина, но тут в коридоре появился мужичек, который встретил в коридоре свою знакомую, видимо работницу суда и они довольно громко стали обсуждать, как устроить на работу своего сына. Разговор длился 20 минут. Пристав тихо стоял в конце коридора и глядел в окном. Шум никому не мешал.

Может ли кто-нибудь пояснить - разумность это ограничение на связь внутри суда, именно в коридорах суда, в местах где люди готовятся к предстоящему заседанию, в местах, где адвокаты созваниваются с другими своими клиентами в ожидании приглашения в зал суда, в местах где клиенты вынуждены звонить своим представителям, беспокоясь, что те опоздают, при этом они сами не хотят пропустить начало судебного заседания, в местах где адвокаты созваниваются с свидетелями, проще говорят в местах, которые по смыслу судебного процесса являются зоной повышенной коммуникации. Пока разумности я не вижу, а вижу только самодурство. При этом судьи и помощники судей, при этом сами судебные приставы активно пользуются средствами связи в коридорах суда. Видимо это какая-то дискриминирующая норма.

Посетили СИЗО 1

Вчера с Эрнестом посетили СИЗО под Сыктывкаром. С жалобой обратился один из подсудимых, подозреваемый в создании бандитского сообщества в Воркуте известное дело "Ифа и Козлова". Так как предполагаемое решение суда - пожизненное заключение, то для захода к жалобщику, ждали спецназ. Походили по женским камерам, Эрнест все пытается помочь им пожаловаться на условия перевозке. В камерах наблюдал женщин-заключенных трех психологических типов: агрессивная заводила, тихая молчунья, компанейская поддержка. Интересно было наблюдать за тем, как они общались с администрацией СИЗО, как общались с членами ОНК.

Пришел спецназ, завели возможного пожизненника. Обсудили его жалобу в Европейский суд на условия содержания. Потом зашли в камеру. Фотографировали все в камере по просьбе обратившегося: окно, решетку, скамью, стол, туалет, рукомойник, глазок смотрящий в камеру и т.д. и т.п., меряли освещение. При входе на полу лежит 4 стопки дела, с которым знакомиться подсудимый. Я посчитал в одной стопке 30 томов, помножить на 4 - 120 томов вмененного насилия, обмана, жестокости, вымогательства, гордыни, жадности и т.п.

Перед уходом зашли в камеру №21, попросил зайти заключенный. Прости посетить его суд, просто посидеть посмотреть. Ничего не обещали, попросили сообщить дату. Может быть удасться сходить и посмотреть. Он считает, что в присутствии общественности судья будет более объективен. Наивное мнение.